КАРАТЫГИН Вячеслав Гаврилович [5 (17) IX 1875, Павловск - 23 X 1925, Ленинград] - сов. муз. критик и композитор. Происходил из семьи воен. инженера, занимавшегося лит. деятельностью. С детских лет обучался игре на фп. под рук. матери, талантливой пианистки, окончившей с отличием Петерб. консерваторию. Учился также игре на скрипке. Выступал в любительских концертах и дирижировал ученическим оркестром в гимназии. К гимназическим годам относятся и первые композиторские опыты К. В 1898 окончил естеств. отделение физико-математич. ф-та Петерб. университета. В 1898-1907 работал химиком на пироксилиновом заводе, выступал в печати по вопросам естествознания и сельского хозяйства. С 1898 занимался у Н. А. Соколова по композиции, тогда же сблизился с Н. А. Римским-Корсаковым, А. К. Лядовым, А. К. Глазуновым и др. представителями Беляевского кружка. С возникновением «Вечеров современной музыки» в 1901 К. становится деятельным их участником. В 1906 он впервые выступил в качестве муз. критика в газ. «Товарищ» и журн. «Золотое Руно» и «Весы». В 1907-17 был муз. сотрудником газ. «Речь», одновременно выступал в др. органах печати, в т. ч. в журн. «Театр и искусство» (с 1909, под псевд. Черногорский), «Аполлон» (1909-14), «Музыкальный современник» (1915-17). Как композитор К. был связан с театром В. Ф. Комиссаржевской (музыка к спектаклям «Франческа да Римини» Д'Аннунцио, 1908; «Чёрные маски» и «Анатэма» Л. Андреева, 1909; «Саломея» О. Уайльда, не была пост.) и др. драм. театрами. Он подготовил к печати неизданные произв. М. П. Мусоргского (отрывки из неоконч. оперы «Саламбо», «Сорочинская ярмарка», песни), записывал и обрабатывал нар. песни. К. вёл педагогич. работу в разных уч. заведениях, с 1916 преподавал в Петрогр. консерватории (с 1919 профессор по кафедре истории музыки). После Великой Окт. социалистич. революции особенно широко развернулась муз.-просветительная и организаторская деятельность К. В 1919 он был избран профессором и действит. членом Ин-та истории искусств в Петрограде. Являлся одним из организаторов и активных деятелей «Кружка друзей камерной музыки», чл. Художеств. совета Петрогр. филармонии, пред. редколлегии издательства «Тритон», выступал с лекциями перед массовой аудиторией, уделял внимание вопросам муз. воспитания в ср. школе. К. принадлежит к крупнейшим представителям рус. муз.-критич. мысли нач. 20 в. Тонкое художеств. чутьё, острую аналитич. наблюдательность он соединял с широтой общекультурного кругозора, яркой лит. одарённостью и публицистич. темпераментом. Находясь всегда в кругу животрепещущих интересов современности, он немало способствовал верной оценке и признанию мн. новых выдающихся явлений рус. и зарубежной музыки. К. был одним из самых талантливых пропагандистов и исследователей творчества А. Н. Скрябина, особенно позднего периода, отметившим черты революц. романтики в музыке композитора. С большой проницательностью К. определил выдающееся новаторское значение творчества С. С. Прокофьева уже на основании ранних произв. композитора. Горячо были поддержаны им первые творческие шаги И. Ф. Стравинского, которого он охарактеризовал как продолжателя традиций русской классической муз. школы, как одного из самых достойных учеников Римского-Корсакова. Однако отношение К. к творчеству Стравинского не было столь безраздельно восторженным, как к музыке Прокофьева. Уже «Весна священная» Стравинского вызвала у К. ряд критич. замечаний. Значительны заслуги К. в изучении творчества М. П. Мусоргского и некоторых др. русский композиторов-классиков. Из новых зап. композиторов К. высоко оценивал К. Дебюсси и М. Равеля как крупнейших представителей импрессионизма в музыке, с творчеством которых связана «серьёзнейшая и по времени ближайшая к нам музыкальная революция». Вместе с тем он отмечал ограниченность этого течения, считая, что «дальше идти по этому пути некуда». Отсюда - известная критич. предвзятость отношения К. к поздним произв. Дебюсси. С большим интересом относился К. к творчеству А. Шёнберга, хотя не всё в сочинениях композитора было ему близко. Из заруб. композиторов прошлого особенное внимание уделял И. С. Баху. «Углубление в искусство Баха…, - по словам К., - способствует… более полной, дифференцированной оценке завоеваний современного искусства». Взгляды К. вместе с тем носили печать односторонности, связанной с влиянием эстетствующих группировок в искусстве нач. 20 в. К. была свойственна недооценка муз. наследия 19 в., характерная для разл. модернистских течений. Увлекаясь новым, он недооценивал многое в классич. наследстве, находил признаки устарелости в произв. Л. Бетховена, М. И. Глинки и др. Наиболее резко проявилась односторонность позиций К. в его отношении к П. И. Чайковскому, музыку которого он находил чересчур «будничной», «слишком человечной». Те же причины вызывали неприятие К. творчества С. В. Рахманинова, совсем исключавшегося им из сферы настоящего большого искусства. Открытая эмоциональность, непосредственность в выражении простых человеческих чувств, патетика осуждались К. даже в ранних произв. такого любимого им композитора, как А. Н. Скрябин. Вкусы современности, как утверждал К., тяготеют к двум крайним полюсам: «в сторону далекого прошлого, наивности чувств, простых форм - и в сторону тех достижений настоящего, которые имеют быть вполне оценены лишь в будущем, в сторону величайшей изысканности гармонического языка, огромной сложности звуковых образов и вызываемых ими в душе нашей чувств и настроений». Требование неограниченной индивидуальной свободы и правдивости выражения своего внутреннего «я» выдвигалось им как основной закон худож. этики и в творческой и в критич. деятельности. Технологич. анализ произв. искусства, основанный на строго научных предпосылках, К. отделял от эстетич. оценки, к-рая, по его мнению, могла быть только чисто субъективной. На практике, однако, К. часто преодолевал ограниченность своих теоретич. взглядов и поднимался до широких обобщений не только в эстетическом, но и в культурно-историч. плане. Муз. творчество К. включает наряду с театр. музыкой камерно-вок. и фп. сочинения (большая часть не издана). Одной из наиболее крупных его композиторских работ является обработка нар. песен для сценич. представления «Обряд русской свадьбы» (1922-23), подготовленная им совм. с В. Н. Всеволодским-Гернгроссом. Соч.: Маскарад, «Золотое Руно», 1907, No2-4; «Золотой петушок», последняя опера Римского-Корсакова, «Библиотека театра и искусства», 1908, IX; «Саламбо» Мусоргского, «Аполлон», 1909, No 2; M. А. Балакирев, «Аполлон», 1910, No 10; Молодые русские композиторы, «Аполлон», 1910, No 11, 12; Драма и музыка, в сб.: «Алконост», кн. I, СПБ, 1911; Памяти Мусоргского (опера «Сорочинская ярмарка»), «Аполлон», 1911, No 4 (то же в нов. ред. - «Музыкальный современник», 1917, No 5-6); «Хованщина» и ее авторы, «ЕИТ». Сезон 1910-11, вып. VII, СПБ, 1911 (то же в нов. ред. - «Музыкальный современник», 1917, кн. 5-6); Скрябин и молодые московские композиторы, «Аполлон», 1912, No 5; Вагнер и Даргомыжский, «Аполлон», 1913, No 8; Памяти A. C. Даргомыжского, «Северные записки», 1913, кн. I (январь); Р. Вагнер, там же, 1913, кн. V-VI (май - июнь); Новейшие течения в западноевропейской музыке, там же, 1913, кн. XII (декабрь); Памяти П. И. Чайковского, «Театр и искусство», 1913, No 42; «Парсифаль». Торжественная сценическая мистерия Р. Вагнера, СПБ, 1914; Памяти А. К. Лядова, «Аполлон», 1914, No 6-7; Музыка старая и новая, «Театр и искусство», 1914, No 9; Скрябин, П., 1915; О музыкальной критике, «Музыкальный современник», 1915, кн. 2: Новейшие течения в русской музыке, «Северные записки», 1915, кн. II; Элемент формы у Скрябина, «Музыкальный современник», 1916, кн. 4-5; Памяти Н. Н. Лодыженского, там же, 1916, кн. 7; Неизданные симфонии С. И. Танеева, там же, 1916, кн. 2; О слушании музыки, в сб.: Музыка в единой трудовой школе, вып. I, П., 1919; I. Мусоргский. II. Шаляпин, П., 1922; От романтизма к реализму (Рихард Штраус), П., 1922; Шуберт, П., 1922; Памяти Н. А. Соколова, в сб.: Орфей, кн. 1, П., 1922; Ц. Франк, в сб.: Музыкальная летопись, сб. III, Л., 1926; В. Г. Каратыгин. Жизнь. Деятельность. Статьи и материалы, Л., 1927 (библ. и нотогр.); Избр. статьи, М.-Л., 1955 (вступит. статья Ю. Кремлева). |